27 июня 2014 года Украина подписала экономическую часть Соглашения об ассоциации, предусматривающую создание “углубленной и всеохватывающей” зоны свободной торговли c ЕС. С 1 января 2016 года (после прекращения действия режима автономных торговых преференций Евросоюза для Украины) ЗСТ с ЕС вступила в полную силу. И в Киеве, и в Брюсселе чиновники и политики с высоких трибун пафосно обещали, что с этого момента начнется новая эпоха для украинских товаропроизводителей. Но ни экспансии на европейские рынки, ни стремительного роста экспорта, ни подъема украинской экономики, ни новых рабочих мест и европейских зарплат не случилось. Обещанный еврореформаторами прорыв на рынки ЕС обернулся для Украины закрытием десятков тысяч предприятий, крахом промпроизводства ‒ тотальной деиндустриализацией страны. Последствия геополитической аферы евроинтеграторов ‒ создания “углубленной и всеохватывающей” зоны свободной торговли с ЕС (учитывая то, какой дискриминационной, с массой ограничений стала она для Украины, более циничное название трудно было бы придумать) ‒ оказались именно такими, как и предупреждал “Украинский выбор” еще в 2012‒2013 годах. Выбрав европейский вектор экономической интеграции, еврореформаторская власть проигнорировала условия соглашения СНГ о зоне свободной торговли, а также ряд других торговых соглашений с РФ и СНГ. Как показало время, так называемый цивилизационный выбор, следствием которого стала дезинтеграция торгово-экономических отношений Украины с Россией и странами СНГ, противоречит национальным экономическим интересам, интересам многомиллионного украинского народа. Отмечу, что именно разрыв торгово-экономических отношений с Россией и СНГ в целом спровоцировал глубокий финансово-экономический и, как следствие, социальный кризис в стране. Об экономических последствиях провальной евроинтеграционной политики свидетельствуют данные Госстата и ГФС Украины, согласно которым объем экспорта товаров по итогам 2018 года по сравнению с доевромайданным 2013-м сократился на 25,3% ‒ с $63,3 млрд в 2013-м до $47,3 млрд в 2018-м. Если говорить об объеме экспорта товаров Украины в Российскую Федерацию, где находятся основные для нашей страны рынки сбыта, то он уменьшился более чем в 4 раза, или на $11,4 млрд ‒ с $15,0 млрд в 2013 году до $3,6 млрд в 2018-м. Потери на рынках СНГ оказались еще существеннее. Объем экспорта украинских товаров на рынки стран Содружества по итогам прошлого года сократился более чем в 3 раза, или на $14,7 млрд ‒ с $21,7 млрд в 2013 году до $7,0 млрд в 2018-м. Вдумайтесь, из-за потери рынка стран СНГ экономика Украины в год потеряла порядка $15 млрд. Это практически столько же, столько Украина взяла в долг у международных ростовщиков за последние пять лет! После разрыва кооперационных связей с РФ в Украине стремительно обрушилось промышленное производство. Без России объем реализованной промышленной продукции за указанный период в долларовом эквиваленте уменьшился на 45%, объем прямых иностранных инвестиций в экономике страны сократился на 40%. Кризис в финансово-банковской системе привел к тому, что госдолг в национальной валюте вырос на 272%. За 4 года ВВП страны сократился на 38,8%. Вследствие потери евразийских рынков сбыта доля инновационной продукции в промышленности сократилась до… 0,7%. Товарная структура экспорта носит сырьевой характер: сельское хозяйство (доля ‒ 39,4%), недрагоценные металлы (24,6%), минеральные продукты (9,2%). Совершенно очевидно, что Украина превратилась в аграрно-сырьевой придаток Запада. Иначе быть и не могло. На оговоренную в Соглашении имплементацию европейских технических регламентов и стандартов Украина должна была потратить 165 млрд евро. Очевидно, что, исходя из бюджетных возможностей, эта сумма изначально была неподъемной как для украинских товаропроизводителей, так и для страны в целом. Стоит ли удивляться, что по итогам пяти лет еврореформ в рейтинге глобальной конкурентоспособности Всемирного экономического форума Украина опустилась с 76-го места в 2013 году на 83-е место в 2018-м. Рассказы евроинтеграторов об экспансии украинских товаров на рынки ЕС оказались очередной ложью (такой же циничной, как и сказки о европейских зарплатах и пенсиях). Хотя в 2018 году экспорт товаров из Украины в страны Евросоюза и достиг рекордной отметки в $20,1 млрд (+ $4 млрд к 2013 году), однако обусловлено это скорее ростом индекса цен продукции сельского хозяйства, которая регламентируется 36 мизерными квотами на беспошлинный экспорт в ЕС. К тому же ассиметричные условия в рамках ЗСТ сохраняют негативную динамику отрицательного сальдо торгового баланса между Украиной и Евросоюзом: -$4,0 млрд (2014 год), -$2,3 млрд (2015-й), -$3,6 млрд (2016-й), -$4,5 млрд (2017-й), -$4,2 млрд (2018-й). Как видим, рост экспорта в ЕС не компенсировал потери $15 млрд в 2018 году на рынках СНГ. Для Украины курс на ЗСТ с ЕС на фоне дезинтеграции с РФ оказался провальным. После пяти лет экспериментов еврореформаторов над экономикой и гражданами страны стало очевидно: Украина нуждается в смене вектора экономической интеграции и переходе к политике многовекторности. Сделать это более чем реально. И это не голословное заявление. Мы можем воспользоваться успешным опытом Армении, которая сумела найти необходимый баланс в торговле с ЕС, являясь при этом со 2 января 2015 года членом Евразийского экономического союза. Так, отношения между Европейским Союзом и Арменией строятся на основании Всеобъемлющего и расширенного партнерского соглашения между ЕС и Арменией. С 1 января 2014 года Армения пользуется преимуществами Всеобщей системы преференций (GSP). Эта схема предоставляет Армении дополнительные преференции по тарифам на экспорт в ЕС и основывается на жестких критериях. При этом членство Армении в Евразийском экономическом союзе не мешает действию Соглашения об ассоциированном членстве с ЕС ‒ Ереван пользуется всеми преференциями ЕАЭС, оставаясь в рамках Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Украина может воспользоваться опытом Армении. Сотрудничество с Евразийским экономическим союзом для нашей страны не просто выгодно, а жизненно необходимо. Но для развития такого сотрудничества следует изменить условия свободной торговли с ЕС на Всеобщую систему преференций (GSP), которая является системой односторонних торговых преференций и снижает или устраняет тарифы по ряду экспортных товаров из развивающихся стран на рынки ЕС. Эта система в ЕС применяется согласно Регламенту N978/2012 Европейского парламента и Совета Европейского Союза от 25 октября 2012 года. При таких условиях Украина сможет одновременно развивать торгово-экономическое сотрудничество и с ЕС, и с ЕАЭС. Убежден: в вопросе выбора вектора экономической интеграции необходимо руководствоваться в первую очередь национальными экономическими интересами, а не мнимыми евроинтеграционными перспективами. В этих условиях формирование новой внешнеэкономической стратегии государства должно основываться на политике многовекторности, импортозамещения и поддержки национального товаропроизводителя в рамках развития восточного вектора экономической интеграции. Во-первых, необходимо пересмотреть условия участия Украины в ВТО. Во-вторых, отменить асимметричные (дискриминационные) условия зоны свободной торговли с Европейским Союзом и перейти к Всеобщей системе преференций (GSP). Украина должна стать равноценным партнером Европейского Союза, а не сырьевым придатком, каковым является сейчас. В-третьих, совершенно очевидно, что от бесконечных санкционных войн проигрывают все стороны, а потому необходима обоюдная отмена санкций и контрсанкций. Кроме того, жизненно важно восстановить разрушенные торгово-экономические отношения с Российской Федерацией, перейти к созданию зоны свободной торговли со странами СНГ и к углублению торгово-экономического сотрудничества в высокотехнологичных секторах промышленности (авиа-, ракето-, судо-, машино-, приборостроение и др.) в рамках ЕАЭС. В-четвертых, Киеву следует отказаться от дорогостоящих поставок природного газа и вернуться к прямым поставкам газа из РФ. Учитывая структуру отечественной промышленности и энергетики, Украине стратегически важно наладить долгосрочные партнерские отношения со своим соседом и по совместительству главным торгово-экономическим партнером. В-пятых, важным этапом является создание трехстороннего газотранспортного консорциума с участием РФ как единственного поставщика, Украины как страны-транзитера и Евросоюза как конечного потребителя. Сохранение статуса страны-транзитера и загрузки в полном объеме газотранспортной системы не просто отвечает национальным экономическим интересам Украины ‒ от этого зависит ее будущее. Имея столь выгодное географическое положение, наша страна может и должна стать мостом между ЕС и ЕАЭС в рамках единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока, активно развивать трансевразийские коридоры, в том числе в проекте Экономический пояс Шелкового пути “Один пояс ‒ один путь”. О выгодах для Украины скажу лишь то, что восстановление разрушенных кооперационных связей в высокотехнологичных секторах промышленности со странами СНГ позволит увеличить объем экспорта украинских товаров на рынки СНГ на $20 млрд. Более того, углубление торгово-экономических отношений со странами Евразийского экономического союза позволит дополнительно увеличить экспорт товаров Украины на $10 млрд ежегодно. Многовекторность во внешнеэкономической деятельности и развитие торгово-экономических отношений со странами БРИКС, ШОС, АТЭС позволит реализовать новые проекты на миллиарды долларов. А это рост производства, налоговых поступлений, занятости, а значит, доходов украинцев и уровня жизни в стране. Убежден: только прагматичная интеграционная политика обеспечит высокий уровень конкурентоспособности в глобальной конкурентной борьбе. Это выведет Украину в среднесрочной перспективе в топ-20 ведущих экономик мира (G20) и позволит обеспечить достойный уровень жизни гражданам страны, повысить их доходы. Виктор Медведчук, председатель Политсовета партии “Оппозиционная платформа ‒ За жизнь”
